Светлой памяти мсье Вавана посвящается…
Вступлением к сему титаническому труду (а я, надеюсь, что это так, поскоку промахи Гекслефф множествены и неисчислимы, и надо ж завести хоть одну тему, где Гексли не хвалят друг друга 
), послужил гекслячье название темы на одном из сайтов: «Мир, друшба, калбаса 
и стёб».
Аффтаром был проведен подробный семантический, морфологический, грамматический, синтаксический, психоаналитический анализ этого, с позволения сказать, классического гексельного мыслеобраза, одного из пазлов гексельного «свободного потока сознания» или, как говорим мы, психоаналитики, «бессознательного проявления метода свободных ассоциаций» 8)
Шо и предлагается вашему вниманию.
Вступление
Слово «мир» — имеет двоякое толкование, потому анализировать сложно. Скорее, как «состояние без войны». Антитеза «Выходцам» из «Идеала». Это понятно.
«Друшба» — написано искаженно, потому и дружбу, в обычном понимании слова, Вы в голове и не держали. Скорее то, что женщины этим понятием маскируют. Ну, типа, «Милый, мы с ним просто дружим! Он мой товарищ по работе»
«Калбаса»- написано снова с искажениями и, явно не вяжется в контексте с двумя предыдущими словами.
Учитывая время написания поста, возможно, навеяно голодом. У Гекслефф — обычное состояние (голод). Это обсуждалось и ранее, поскоку в еде они ничего не соображают. Можно адназначна сделать вывод, что граф Калиостро был Гекселем, поскоку любил глотать вилки на десерт («Ложки у меня больные глотали. Но, чтобы вот так, острый премет… На десерт… Достойно восхищения…»)
Но, все таки, наверное не голод. Сбивает с толку искаженное написание слова.
Что визуально представляет собой, так называемая колбаса? Цилиндрический предмет разных размеров. Колбасы, которые образуют тор (тело такое, из геометрии) в расчет не берем, поскоку, как правило, это колбасы типа «Краковская» («Девушка, ну зачем Вам дохлая лошадь?» М.Булгаков «Собачье сердце»). Хотя, голодные Гексли женского полу способны на поедание разных одушевленных и неодушевленных предметов категорически не съедобных.
Однако, учитывая наличие старшего образования у респондентки, скорее всего, речь идет не о продукте питания, а, скорее, о некоем фаллическом символе, как говорил старина Фрейд, когда мы с ним последний раз пили пиво в Вене.
Вывод. Опасаюсь изложить, поскоку возможно поедание меня голодной и разъяренной Гекслей (писалось выше).
Как писали ранее в фельетонах — выводы делайте сами.
Так, обычно, и заканчивают свои произведения выдающиеся литераторы и мудрые психоаналитики.
Продолжаю.
Пришлось выбегать по нужде.
Нужда была детей забрать с тренировки.
Итак, несмотря на концовку предыдущего поста, продолжим наши игрища. Как говаривал Калигула идущим на смерть, то биш, гладиаторам.
Остался неосвещенным анализом значок, типа «смайлик», и слово «стёб».
Итак, смайлик. Явное свидетельство того, что:
1. Респондентка знакома с интернетом (а шо вы хотели, старшеее, понимаш, образование)
2. Употребление смайликов — есть признак логика. Так нас учит непризнанная ни кем наука соционика, еще одна продажная девка империализьма. То есть, догадайся, мол, сам. А сенсорик, он не в состоянии догадаться. А отсюда, еще два вывода:
1. Респондентка — жертва эмансипации. Это раньше, когда мужик приходил домой в пять утра изувеченный губной помадой, он говорил жене: «Придумай чё-нить, ведь ты такая смышленая».
Щас на 180 градусов — наоборот. Отсюда и признак эмансипированности — использование смайликов. Мол, ты сам догадливый…
2. Использование смайликов — есть этико-логический промах Гекслефф. Габы оного не понимают, поскоку пощупать сей символ не могут. Они тока на ощупь и запах могут определить свежая… подходящая Гексля или нет.
Вернемся к нашим баранам.
Слово «стёб». Это не то, что вы сразу подумали. Ибо, как говорил старина Фрейд, то шо сидит в вашем подсознании, то вы и представляете. То есть, у кого чё болит, тот о том и думает. И, ежели, болит часто, то лучше не чесать.
Итак, стёб… Как это слово, в контексте с остальными, характеризует, извините за выражение, респондентку?
Ну, первое что приходит в голову, это, то, что она знакома с разными иностранными язЫками.
Второе… знакомство с молодежной субкультурой, шо означает небольшой возраст респондентки. Это же подтверждает и, прости господи, смайлик, расположенный в виде восходящей луны.
Итак, все-таки выводы.
Респондентка молода, отягощена старшим образованием (скорее всего, какая-нить лингвистика), не замужем (слова «друшба» и «калбаса»), работает. На работе занимается общением в интернете. Совмещение сих двух занятий (работа, или ее видимость, и интернет — явный признак иррационализьма). Эмансипэ (значит, разведена).
Явно женщина (родовые окончания в речи (хотя, это не явный признак, а тока признак гендерной самоидентификации), наличие в оной фаллических символов и игривых интонаций (хотя, тоже не факт).
Этик — использование в заголовке слова «мир».
Привычка выступать с обращениями к гражданам, а не бухтеть сама с собой, как это явно и нагло демонстрирует аффтар сего поста, — явный признак экстравертности.
Шо мы имеем в полном сливе?
Гексля — пробу негде ставить.
Тож мне, придумали науку из гвоздей, соционику!
Благодарю мсье Вавана за предоставку неких подобий мысли.
аффтар Mist
Хоть и ведущий себя по рыцарски, Гексли, зачастую смотрит на мир с оттенками отрицательного, это тот, кто провожает утраченные мечты и нереализованные возможности. Увидеть – не значит обрести. В отличие от Дон Кихота, которого просто гонит на новый шанс, Гексли старается избежать убыточных ходов. Все, что не делается, то к лучшему. Если Вам отрезало палец, то радуйтесь, что не голову. И Гексли действительно, умеют радоваться и делиться радостью. Это из их вымысла была та бабка, что по коробу поскребла, по сусекам помела, и нашла муки на новый колобок и завязку сюжета на новую сказку. Гексли – мастер находить невозможности, нереальности, в которые мало кто, да и сам Гексли-то не особенно в силу природного негативизма верит, и поэтому никогда никому не навязывает. Как всякий рыцарь, Гексли идет на свет далекой звезды или за образ прекрасной дамы или за идею, но не забывая при этом наполнять кубки и радоваться жизни! И что за чудо случится, если вдруг кто-нибудь пойдет и найдет в той идее способ практического ее применения. А веселье среднестатистического Гексли состоит в том, что он еще умудряется использовать свою интуицию, чтоб таких людей находить. Даже в самом скудном и стандартизированном окружении. Гексли имеет нюх на все, что имеет отклонение от средней линии. На гениев. На дураков. И умудряется понимать мотивацию и тех и других, с гениями ему интересно, с дураками можно прикалываться. Это не означает, что Гексли становится своим дураку или гению, просто он пытается вытянуть на поверхность самую суть явления гениальности или придури. А у нас спокон веков нет суда на дураков. А что случается с дураками в русских сказках? По мановению случая раз –и они, использовав свои латентные, никем не замеченные возможности, и попадают в дамки. Так вот, интуиция невозможностей Гексли – катализатор процесса. Не бойтесь выглядеть рядом с Гексли не таким, как все, тем паче, что это бесполезно. Интуита не прельстишь увы, речами, интуиту душу раскрывают.
Это говорит о многом. Рыцарь кубков, прощупав своей интуицией невозможности свое окружение, старается избегать неприятных или убыточных, изматывающих отношений. Гексли изобретателен и находчив в всем, что касается симпатий и антипатий. Манипуляторная, гибкая этика аристократично охватывает свой круг нашего рыцаря без страха и упрека и вынуждает этот круг строить свой мир без злобы и затаенных недомолвок за спиной ветреного экспансивного экстраверта, уже помчавшегося далее вперед снова и снова создавать и миры и отношения в этих новых мирах. Ни одного из рыцарей социона не удержать на месте, и Гесли – не исключение, но если за Доном, умчавшемся воевать с очередной ветряной мельницей, остается шлейф досады, но Гексли обязательно оставит вас с осознанием, что так будет лучше, и наполнив свой кубок, ожидайте возврата суетного самого веселого из серьезных, своего рыцаря к своему очагу с новыми историями о людях, о королях и капусте, о морже и устрицах, об отношениях и связях между людьми и мирами. Но в силу своей положительности, эта нежнейше белая этика – только для своих.
А вот тут та самая сила, которая в слабости. Или скорее, Гексли с точки зрения своей ролевой часто склоне считать себя полномощносильным и способным гору сдвинуть мощным ударом кулака, найти б еще то место, в которое стукнуть. Гексли с волевой сенсорикой отрицательного знака часто бывают ой-ой какими задирами. А так как их интуиция невозможностей тут подставляет им подножку, склонны еще и недооценивать волевой потенциал оппонента. Хотя, если «честь твоя задета», Гексли может влезть в разборки и имея четкое представление, что противник могущественнее и способен скрутить Гексли, но иначе не был бы он рыцарем, как можно отмалчиваться в сторонке, когда можно остановить противника пусть даже негативным отношением общества к нему, когда он силой справится с рыцарем кубков. Что становилось с теми, кто нечестным образом уничтожал благородных рыцарей? Их проклинали современники. Кому это надо? Впрочем, часто Гексли может и не отметить давления на себя — копье, прицельно пущенное в Гексли, достигнет места, где он должен был бы быть, если б в последний момент не поменял круто свои планы в помощи другому ближнему. Но опять же, оценка волевой мощи противника, вызываемого на поединок, хилая. Ведь часто если человек молчит, это вовсе не от того, что ему нечего сказать. Хотя при виде скачущего вокруг себя и машущего кулаками Гексли, супротивник может оторопеть поначалу. Но.. увы и ах, тут тоже пошло веселье! Волевая сенсорика Гексли выглядит так: вскочил, кулаками помахал, а чего хотел до общественности донести, так никто и не понял. Если Гексли говорит: как выскочу, как выпрыгну, полетят клочки по закоулочкам, — это мало кого испугает. Если во всем остальном Гексли выглядит то милым, то серьезным, и уж умеет пользоваться своей привлекательностью, то при пускании кулаков в ход, Гексли выглядит не более, чем шутом гороховым. Достаточно опытные Гексли знают об этой своей особенности, клоуном на потребу хохочущей публике быть не любят, и захватническую волевую сенсорику не используют, зачем, ведь есть этика отношений со знаком плюс и интуиция – найти человека, который сможет применить свои неплохие волевые данные так, как это нужно Гексли.По ролевой всегда свойственно недолелывать или переделывать. Недодел Гексли – это клоунада в стиле Луи Финнеса из «Замороженного». Передел – это Гексли за спиной волевого сенсорика, которому он в уши дует различными возможными привлекательностями того, что будет, если они оба тут всех уроют. Но все-таки хорошо, что Гексли не из решительных ТИМов!
чего-то обязательно нужно понять причинно-следственные связи! Но с пониманием у его проблемы. Например, Наполеон, сосед Гексли по болевой логике, никогда причинно-следственными связями не загоняется, а чего, если можно прекрасно продвинуться, нарушив эти причинно-следственные, ядрЁна морфЁма! Гексли интуицией чувствует, что должно получиться, но тут ситуация: видит око, да зуб неймет, и Гексли раздражается, требует объяснений, пролистывает кучу литературы, и все равно видит конечный результат, а не построение ступенек к его приходу. А это неприятно, когда учитель уверен, что ты подглядел ответ в конце задачника, а ты реально сам к нему пришел, но ты сам не можешь даже себе объяснить, как!
В отличие от соседа-квазитождика, рыцаря посоха, рыцаря кубков деловой колбасой вряд ли кто догадается назвать. Во-первых, активационно процессуальная логика у Гексли сугубо отрицательная: покажите, как сделать, а уж я-то сделаю, знать бы только как, тем паче, что результат-то как на ладони, интуит видит. Более трех предметов в руках приводят к процессуальной катастрофе – как ими пользоваться? Последовательно? Или всеми сразу? И это при том, что всякая помощь по действительно важным практическим проблемам всегда воспринимается Гексли с благодарностью. Во-вторых, Гексли очень нужно знать, что он кому-то нужен. Чтоб его экспансивная энергия, которая часто растрачивается впустую, хоть чуточку подвигла хоть кого-нибудь на дела великие и необыкновенные. Отрицательная интуиция соскребает шансы по сусекам, отрицательная деловая логика ищет реализации хоть пренебрежимо малой возможности!
до признания привязанности – слабая одномерная положительная белая сенсорика Гексли. Постоянное иррациональное желание что-то изменить в себе или в своем окружении. Перепробовать все диеты и ни одной не придерживаться. Попробовать приготовить кушанье по какому-нибудь экзотическому рецепту, и, отвлекшись на телефонный звонок или гудок аськи, намертво забыть об этой изысканной еде и не довести до конца. Аудио-, видео-, кинестетическая инфрормация бесперебойно внимается.. и вынимается. По сенсорике ощущений у Гексли как раз то, что можно описать состоянием «в одно ухо влетело, в другое – вылетело». Гексли помнит, как понравилось, а как не понравилось, но хоть дай в лоб рыцарю кубков хоть кубком самого изысканного бужоле, ни в жисть не вспомнит, как он этого добился-то, что понравилось! Или что делать не надо, чтоб снова не обжечься. Ассоциации «нравится» могут быть с обстановкой, с человеком, со случаем, с причиной, но никак не с последовательностью действий. Поэтому Гексли нравится возвращаться к теми, с кем когда-то что-то понравилось. Авось, и дальше удивят чем-нибудь хорошеньким! А так вообще рыцарь кубков носится по миру, исследуя все новые и новые ощущения.
Ограничительная интуиция времени у Гексли того же знака и мерности, что и у Джека Лондона, но рыцарь кубков не любит ограничений, а временные рамки, которые помогают Джеку составлять рационально продуманные тактики и стратегии поведения, Гексли душат или подгоняют. С одной стороны, Гексли не любит ждать, и здесь и сейчас ринется узнать, а что там за шанс ждет его за поворотом. Гексли вообще легок на подъем. С другой стороны, если временной интервал выбран слишком расплывчато, то Гексли просто забудет о том, что хотел, собственно, сделать и в какие сроки, Гексли запросто отказаться от задуманного. Часто просто запал пропадает. Никогда не знаешь, сделает что Гексли «прям щас!» или отложит до лучших времен, или вообще игнорирует, как несущественное.
эмоций Гексли имеет размерность и знак тот же, что и у Гюго, а это избегание отрицательных эмоций, защита окружения от всего, что может расстроить, обезнадежить. Гесли подсознательно отслеживает нарастание вокруг себя эмоционального напряжения, и , как партизан из окружения, уводит своих от грозовой тучи набухающего конфликта – ребята, давайте жить дружно. Не напрямую, интуит, самый веселый из серьезных, найдет способ перевести в шутку сегодня то, что вчера казалось драмой, а завтра будет казаться безобидным инцидентом. Гексли неосознанно играется своими эмоциями, что до чужих — он их отмечает, но не фиксирует, сегодня одно, завтра другое, поэтому сознательно ради того, чтоб выпустить пар, на конфликт Гексли не пойдет. Но если паллиативные меры плюсовой этики отношений не приводят к должному результату, Гексли взрывается, и эмоции в данном случае являются аппаратом хирургического вмешательства — вскрыть нарыв, выяснить, что к этому привело, и более к этому не возвращаться. Еще рыцарь кубков у нас к тому же эмотивист – первое впечатление о страстях всегда сильнее последующего, и что чувствуешь, то и истина в последней инстанции в последний момент, и не смотря на это, всегда, даже в самой большой обиде или на вершине самой офигительной радости он прекрасно осознает, что все проходит и это пройдет и не позволяет эмоциям рулить своими поступками.
Автор «Дон-Кихота» Мигель Сервантес в молодости работал сборщиком налогов в королевстве Гранада. Рассказывают, что он был работником кристальной честности. Как-то, собрав налоговые недоимки, Сервантес передал большую сумму денег одному севильскому банкиру. Банкир принял деньги: и объявил себя банкротом. И хотя казначейству потом удалось взыскать с банкира врученную Сервантесу сумму, будущего писателя обвинили в сокрытии и посадили в тюрьму. Потом выпустили. И снова посадили. В тюрьме он задумался о литературном поприще. А спустя время написал прекрасные книги. А может, не было бы великого писателя, не попади он в тюрьму?..
Французский король Филипп VI собрал своих придворных и спросил, почему доходов от налогов поступает в казну все меньше и меньше. Придворные молчали. Тогда придворный шут взял кусочек льда, дал его одному из присутствующих и попросил пустить по кругу. Когда ледышка дошла до короля, в его руке почти ничего не осталось. Вот и вся причина! — заметил шут.
Однажды писатель Оскар Уайльд стоял на пороге своего дома, к нему подошел сборщик налогов. Налоги? — высокомерно поднял брови писатель. — А с какой стати я должен платить налоги? Но как же, сэр, ведь вы домовладелец! Вы здесь живете, спите: Да, — перебил чиновника Уайльд, — но, поверьте, я сплю очень плохо! И будете плохо спать, пока не уплатите налоги, — отпарировал визитер.
Получив налоговую декларацию, Бернард Шоу добросовестно заполнил в ней все графы. В рубрике «Кто еще является участником вашего дела?» он написал: «Министерство финансов Великобритании».
Франц Шуберт, устав от преследований сборщиков налогов и кредиторов, однажды повесил на балконе свой сюртук, карманы которого были вывернуты наружу. Это должно было означать: «Не беспокойте, голубчики, ни меня, ни себя». Говорят, что зрелище это оказалось настолько убедительным, что некоторое время визитеры не беспокоили великого композитора.
В свое время великий комик Чарли Чаплин попался на неуплате налогов. Американская пресса на все лады писала об этом скандале. Но Чаплин старался сохранять спокойствие, и это удивило пишущую братию. Однажды один из репортеров спросил артиста, как это ему удается, Чаплин ответил: Я был спокоен, когда не платил налоги. И сейчас спокоен. Привычка.
